Сай стоял в коридоре недалеко от двери в кабинет главы Корня и пытался заставить себя постучать и войти, но это было слишком трудно.
Полный провал. Команда совершенно распущена --- в плохом смысле слова. Поведение Саске, то, как он проигнорировал приказ, явно доказывало это. Джинчуурики, за которым художнику было велено следить, был легко похищен средь бела дня спустя всего трое суток после того, как Сай возглавил команду 7. Кроме того, ему не было точно известно, где находится и что сейчас делает младший Учиха, что ещё больше усугубляло ситуацию. На счету парня из АНБУ не оказалось только трупа ученицы Тсунаде, потому что последние два дня она неотлучно находилась при Пятой.
Провалы в Корне карались сурово. А уж тем более такие --- с треском, так что дым коромыслом. И в этот раз всё было слишком сложно ещё и потому, что Сай знал: он не сможет внятно объяснить, почему медлил, почему не мог атаковать Итачи в полную силу и, что ещё важнее, вовремя.
Да, очнувшись, он сразу же, ещё у Акагахары, написал и отправил отчёт. В нём всё сходилось: его атака Итачи, вмешательство Саске, бездействие Наруто, контратака нукенина, захват Джинчуурики, гендзютсу... Он напирал на неповиновение и попытки предательства со стороны младшего Учихи. "Даже хорошо, что он неизвестно где... Потому что если он и видел её, то не расскажет..."
Сай опустил голову. "Недзумико... Действительно ли это была ты? Что ты делала там? Почему ты была с Учиха Итачи? И... что ты ему говорила? Неужели, и вправду?.."
- Что ты здесь делаешь?
Сай вздрогнул и медленно обернулся.
- Семпай?
- Ты, я вижу, боишься? --- художнику показалось, что человек подозрительно прищурился, хотя маска АНБУ надёжно скрывала глаза. --- Не тяни время --- только вызовешь ещё большее недовольство собой. И помни, что нам не положено бояться. У нас есть долг, и все мы лишь безмолвные корни, поддерживающие великое древо, имя которому --- Коноха.
- Да, семпай...
Сай подошёл к двери. Взгляд человека в маске сверлил спину, торопя, заставляя постучать как можно быстрее. Но впереди ждал ужас, которого никак нельзя было избежать. Глава Корня умел раздавить человека, почти ничего не говоря и не делая. Однако тем, кто нарушил принципы подразделения, провалил задание или был заподозрен в предательстве, не удавалось так легко отделаться. Их могли подвергнуть любым испытаниям. Считалось, что тем, кого просто убрали, повезло. Некоторые оказывались на долгие дни и даже недели в состоянии между жизнью и смертью. Других калечили, но от обязанностей не освобождали. Не говоря уже о том, что в ходу были все мыслимые и некоторые немыслимые унижения.
Сай безуспешно гадал, каким станет его наказание, станут ли его пытать, казнят ли его, а если казнят, то быстро ли, или надолго затянут процесс... Когда он только проходил здесь обучение, им показали в целях выработки невозмутимости и, одновременно, как предупреждение на будущее, одного из уличённых в предательстве. К этому моменту он уже висел на цепях посреди камеры почти без кожи неделю, и жизнь в нём поддерживали только с помощью специальных препаратов --- так можно было продлить его муки. Человек тихо хрипел, потому что связки он себе сорвал раньше. Жужжали мухи...
Сай зажмурился, пытаясь отогнать от себя жуткое видение, и особенно отчётливо понял, что безумно не хочет --- да, именно не хочет! --- умереть сейчас, когда у него есть слабая и неверная, но всё же надежда...
Сзади раздались нетерплеливые шаги семпай. Юноша дёрнулся и попал по двери костяшкой поднятой в нерешительности руки. Звук показался невыносимо громким и напугал его, но теперь терять стало нечего --- Сай уже обозначил своё присутствие. Так что он постучал снова, более внятно, и постарался подчинить себе голос, потому что было понятно: говорить почти наверняка придётся.